Георгий Герасимович Автандилов
Уходит в прошлое поколение, какого больше не будет. Это поколение неповторимо, так как сформировалось в необыкновенный период, на стыке двух столь противоречащих друг другу времен. Его представители сумели сохранить прекрасные черты дореволюционной эпохи и одновременно впитать в себя лучшее из того, что нес новый строй.
Это были несгибаемые люди. Люди с принципами, высочайшей работоспособностью, альтруизмом. Интеллектуалы, не гнушавшиеся физического труда, умеющие четко ставить перед собой цель и распределять приоритеты. Искренние патриоты, которым небезразлична судьба их страны, для которых слово «Родина» пишется с большой буквы.
Люди, умевшие бороться до последнего, проигрывать с достоинством и при этом не сдаваться. Они побеждали в войне. Они поднимали экономику. Они двигали российскую науку и культуру. Они никуда не уезжали, даже когда было совсем плохо. Они до конца жизни сохранили идеалы, несмотря ни на что. Одним из них был и остается для меня – мой отец профессор, Заслуженный деятель науки РФ Георгий Герасимович Автандилов.
Сколько помню себя, всегда вижу папу в кабинете за рабочим столом или в ванной комнате, где он по ночам печатает статьи, пока мы спим. С ранних лет отец воспитывал меня мужчиной: «Если тебе больно - терпи, обидели - умей дать сдачу, будь честным и правдивым. И, самое главное - помни, что ты из рода Автандиловых. Фамилию позорить нельзя!»
Все мальчишки, родившиеся в начале 50-х, конечно, играли в войну: красные против белых, красноармейцы против фашистов, «хорошие» против «плохих». Право быть «нашими» по негласной договоренности доставалось детям фронтовиков. Я с детства гордился тем, что отец прошел всю войну и приставал к нему с расспросами. Но в тот период папины рассказы о ней были редкими и лаконичными: он берег детскую психику. Только повзрослев, я осознал, через какие испытания прошёл отец. Папа не раз говорил, что на войне и в плену он выжил только потому, что имел крепкое здоровье, сильную волю. В годы тяжелейших лишений он думал не только о своем спасении, но и о своих товарищах, всячески поддерживая их, помогая им выжить.
В 70-е годы появилась песня Пахмутовой, которую пел Лев Лещенко со словами: «за себя и за того парня». Эта строчка хорошо описывает трудовые будни моего папы. Его постоянное стремление познавать новое, нежелание тратить время впустую, колоссальные работоспособность и знания, создавали впечатление, что он на самом деле живет и работает за своих погибших друзей.
Чтобы мы ни в чем не нуждались, папа работал почти на 2 ставки патологоанатомом и судебно-медицинским экспертом. Не один раз я просыпался ночью от звонка, вскакивал и видел на пороге милиционера, говорящего дежурную фразу: «Собирайтесь, Георгий Герасимович, у нас убийство!» Отец уезжал, а под утро его встречала встревоженная мама.
Будучи подростком, лет с 14-ти я с большим интересом слушал беседы родителей с нашими гостями. У нас дома неоднократно бывали академики Н.А.Краевский, А.П. Авцын, А.В.Смольянников, А.И. Струков, В.В.Серов, профессора Р.Д.Штерн, М.М.Авербах, О.К.Хмельницкий, Я.Л.Раппопорт и многие другие. 
Отец всегда был и остается для меня примером, так как его отношение к делу было всегда в высшей степени профессиональным. «Бери пример с папы!» - не раз советовал мне мой любимый дедушка – великий хирург, настоящий земский врач И.Е.Осипов. Медицинское окружение в семье определило мой выбор, и после окончания школы я поступил на лечебный факультет ММСИ. Учиться мне было значительно легче, чем другим, потому что на любой вопрос дома от родителей всегда можно было получить квалифицированный ответ.
«Попробуй себя в кардиологии, - предложил папа, - это новая наука, численность больных растет с каждым годом, колоссальная смертность».
Выбор был сделан, я устроился медбратом в отделение кардиореанимации больницы им. С.П. Боткина. Отец радовался моему решению, часто расспрашивал о работе и всячески поддерживал меня, особенно когда на дежурствах мы теряли больных с инфарктом, рассказывал о результатах секционных исследований.
Однажды папа необычно рано пришел домой, очень сосредоточенный, но довольный. Мама была еще на работе. Отец попросил меня погладить ему три сорочки и сказал, что срочно летит в Женеву, на сессию Всемирной Организации Здравоохранения по разработке новой классификации болезней и причин смерти 9-го пересмотра. Я очень гордился отцом, его единственного из морфологов пригласили участвовать в разработке этого важного вопроса. Таких командировок было несколько. Каждое возвращение папы, сопровождалось рассказами о том, что многие позиции, предложенные им, были приняты совещанием экспертов ВОЗ. Позже, были командировки в Лондон, Париж где шла работа над 10 пересмотром МКБ и Международной Классификацией опухолей.
В 1977 году по приглашению Государственного департамента, трех ведущих патологов нашей страны (академик Краевский Н.А., проф. Автандилов Г.Г., проф. Соловьев Ю.Н.) принимали в США. Там состоялось знакомство папы с одним из ведущих патологов мира - профессором Ф. Мастофи. Иранец по происхождению, выросший в США, друг шаха Ирана, он оказался удивительно благожелательным человеком. В восьмидесятые годы он дважды бывал в СССР, и каждый раз мы принимали его дома. Его поражало гостеприимство нашей семьи, мамино кулинарное мастерство, а кавказскую кухню он просто боготворил, вспоминая свое детство в Тегеране.
Широчайший кругозор и постоянное самообразование позволили папе, быть приглашенным лектором в МИФИ на Кафедру № 46 (Компьютерные медицинские системы), которая готовит специалистов для предприятий и организаций, специализирующихся в области разработки и выпуска медицинской техники (в том числе - по конверсии), и компьютерных информационно-измерительных комплексов. Длительное сотрудничество с заведующим кафедрой проф. В.Г. Никитаевым и сотрудниками его кафедры, сопровождалось не только публикацией целого ряда совместных работ, но и создания целого ряда диагностических высокотехнологичных программно-аппаратных комплексов для морфологов и программы «Автан-Сан».
Для моих родителей основным было благополучие семьи. Папа особенно ощущал эту ответственность за каждого члена семьи, поскольку чувствовал себя главой клана. Он не раз говорил мне, что понятие семьи стало размытым, редким стал опыт передачи истории рода, семейных традиций и очень радовался, когда мы все собирались вместе дома у папы с мамой, у нас дома или на даче. Последние годы все праздники Победы мы отмечали вместе, чаще всего у нас на даче, куда папа с мамой и сестрой Леной всегда с большой охотой приезжали, куда также стекались друзья уже моей семьи с поздравлениями. Застолье обычно вел папа, и, несмотря на разницу в возрасте и разные вкусы присутствующих, он всегда находил темы для общего разговора.
Научно-исследовательская и общественная работа удачно дополняли друг друга в творческой деятельности Г.Г. Автандилова. В течение многих лет он был членом Ученого совета Минздрава СССР, первым заместителем председателя Совета научных медицинских обществ Минздрава СССР, внештатным главным патологоанатомом Минздрава РСФСР, главным секретарем правления Всесоюзного научного общества патологоанатомов, почетным членом научных обществ патологоанатомов Венгрии, Чехии и Германии, членом Международного общества стереологов и Европейского общества патологов, десять лет возглавлял в качестве декана медико-биологический факультет РМАНПО, заведовал кафедрой патологической анатомии. Г.Г. Автандилов автор двадцати монографий и руководств, 16 изобретений, трех открытий
Авторитет большого ученого, человека с широким кругозором, всегда доброжелательного к людям привлекал к Г.Г. Автандилову талантливую молодежь. Он был педагогом по призванию и воспитателем, выпестовавшим многих высококвалифицированных патологоанатомов, работавших в различных регионах нашей страны. Георгий Герасимович придавал большое значение подготовке научно-педагогических кадров, вкладывая в это важное дело все свои силы, энергию и талант. И неудивительно, что под его непосредственным руководством защищено 112 кандидатских и докторских диссертаций, из них 36 докторских. Георгий Герасимович доверял своим ученикам, верил в них, и эта вера помогла многим из них вырасти в специалистов высочайшей квалификации. Многие сотни патологоанатомов, которые прошли усовершенствование на кафедре патологической анатомии Центрального института усовершенствования врачей у профессора Г.Г. Автандилова, были ему благодарны за то, что он дал им «путевку» в науку и практическое здравоохранение, а мои воспоминания всего лишь небольшое отражение моей безграничной любви и уважения к памяти отца. Друга, учителя, великого труженика и ученого.
Сын
